Ангел
Мысль о том, как выглядит мой ангел, занимала меня, несмотря на то, что я прекрасно понимала, что он, практически, в нашей реальности никак не выглядит. В этот вечер я легла с намерением заняться «наблюдением образов», как нас учил на семинаре Радуга. Я лежала, максимально расслабившись, краем сознания проскользнула та самая мысль о невозможности увидеть своего ангела. И, уже проваливаясь в сон, я попыталась ухватить ускользающий образ.
Картинка стала более отчетливой, как когда-то в детстве на фотографии в кювете с проявителем. Изображение стало выпуклым и трехмерным. Я смотрела на молодого человека, одетого по моде позапрошлого века. На нем был черный костюм, возможно, фрак, а на голове – черный цилиндр. Черты лица были какими-то обыкновенными, ничего особо примечательного, если бы не выражение лица. Одна большая беспредельная любовь, обращенная ко мне. Она была не только в глазах, она истекала из каждой черточки лица, она была всюду – в изгибе бровей, мягкой форме губ, ямочке на подбородке. И вся эта любовь адресовалась мне.
– Я – твой ангел. Ты хотела меня увидеть? – спросил он меня без слов, не раскрывая рта.
Я отвечала также молча:
– Я представляла тебя совсем иначе!
– Я тебя разочаровал?
– Нет, наоборот. Ты прекрасен. Ты – сама любовь. Но почему ты весь в черном? А я всегда, не знаю почему, называла тебя «Мой светлый ангел»… Я так чувствую….
Он ничего не ответил, только быстрым движением снял с головы свой черный цилиндр, – и волосы, точнее пушистые слегка вьющиеся пряди цвета спелой пшеницы рассыпались по плечам. Свет исходил от них, а молодой человек улыбался мне, помахивая на прощание шляпой. Света становилось все больше, он удалялся от меня светлым облаком, сначала имеющим в сердцевине черный силуэт, который вскоре превратился в яркое золотистое пятно в центре удаляющегося облака. Счастливая, я провалилась в сон, а проснувшись утром, продолжала улыбаться юноше с золотыми волосами, пришедшему ко мне на грани реальности и сновидения.
С тех пор каждую ночь, когда я закрываю глаза, перед моим внутренним взором два пучка света перемещаются откуда-то у меня из-за головы, а точнее, из-за изголовья моей кровати, по дуге куда-то в район ног. Я читаю перед сном или слушаю музыку, или медитирую при слабом свете лампы, но стоит мне погасить свет, как две световых дуги перетекают от изголовья к ногам. Я не знаю, что это означает, и почему их два, но я засыпаю с неизменным ощущением счастья.
Рыбка
Занимаемся корейской энергетической гимнастикой данхак. В группе нас пять человек, не считая Фаргата. В конце занятия, когда энергия переполняет каждого из нас, несмотря на полную расслабленность тела, Фаргат включает музыку. Только он умеет так подбирать музыку. Сегодня это не его музыка, но это его выбор. Первый музыкальный фрагмент уносит меня на Восток. Солнечный и пестрый восточный базар. Ковры необыкновенной красоты, которыми увешаны стены торговых павильончиков, постепенно становятся частью интерьера спальни. Восточная красавица танцует танец живота своему возлюбленному. Это совсем не тот танец, которому обучают у нас в фитнес-клубах. Этот танец намного медленнее и эротичнее, и я просто физически ощущаю, как возбуждение захватывает танцующую. Я не идентифицирую себя полностью с этой красавицей, но я ощущаю ее любовь и страсть, направленную тому, кого нет в моем сне. Потом та, кто я и не я одновременно, скрывается за полупрозрачным пологом кровати к тому, кто ждет ее там, я краем глаза вижу силуэты ласкающих друг друга влюбленных, но я уже точно не она, и я отворачиваюсь. Музыка стихла.
Мы рассказываем друг другу, кто что почувствовал или увидел, и я с удивлением узнаю, что, пожилой человек, по-моему, его зовут Саша, хотя и блуждал где-то в других мирах, тоже ощутил сексуальное возбуждение.
Фаргат включает новый музыкальный фрагмент. Мне нравится идея медитации без словесного навязывания образов, когда каждый уносится туда, куда ведет его музыка и воображение. На этот раз я слышу журчание воды по отшлифованным ее потоками гладким плоским камням. Потоки воды текут с гор, сливаясь в небольшие быстрые речки, перекатывающие свои воды по каменистой голой равнине. Реки стекаются по небольшому уклону в огромное голубое озеро, и я втекаю в него вместе с одной из них. Я под водой, надо мной ее голубоватая прозрачная толща, но она не давит, не попадает в рот, я дышу легко и свободно, едва шевеля жабрами. Я зависаю в невесомости теплого, ласкающего тело легкими колебаниями слоя воды, рядом с кустом невиданных водорослей. Темно-зеленые травинки испещрены крошечными белыми цветками, вокруг меня снуют маленькие разноцветные рыбки.
Я тоже рыбка, но побольше. Я – красная рыбка с огромным полупрозрачным хвостом и нарядными красными плавниками. Я вишу неподвижно, я не чувствую, теплая вода или холодная, мы с ней одно, и то, что я существую, видно лишь по легким переливам света на моих колышущихся плавниках, да по пузырькам воздуха, вырывающимся из моего открывающегося рта в такт движения жабр. Я абсолютно счастлива в подводном безмолвии, я дышу, шумно выпуская прозрачные пузыри… Музыка заканчивается, я всплываю, и, уже сбросив чары, ловлю себя на том, что продолжаю прерывисто с хлопком выпускать воздух.
Мы обмениваемся впечатлениями. В Сашином сюжете тоже была вода. Интересно, как похоже мы ощущаем музыку. Когда я рассказываю свой сюжет и дохожу до того места, как я выпускала воздух через рот, раздается хохот. Оказывается, я делала это так громко, что все, кроме меня, вышли из медитации раньше, чем кончилась музыка. Я сконфузилась, но Фаргат сгладил неловкость;
– Ты достигла полного единения с Вселенной, а все остальное – ерунда, не бери в голову.
Конечно, он был прав, – я была ее частью в совсем не привычной, уготованной мне роли, и, несмотря на конфуз, получила новый, потрясающий телесный и духовный опыт.
https://ridero.ru/books/blog_nachinayushego_maga/
